We went from Ryazan on dark snow-covered coppices of Russia. Sometimes in pre-dawn to trouble villages flashed, then – when it is light – I have noticed some churchlets in small towns. Behind roadsides the gloomy country has hidden, and towards light of headlights its energy expressed in alienation flied - there was a sensation as if like Strugatsky space this emptiness divides people in infinity. Sparks and Space.
Sometimes washers of glasses перемерзали then Olsha braked on a roadside, I got out in a cold, and warmed tubes on a cowl. And my wife looked from car as at the first time, watched each movement, as if endeavouring not to miss a uniform instant, while I here. Then before turn to the airport Domodedovo we were stuck a shoulder-in-shoulder … and I ironed her on hair, feeling tears on a cheek and a palm. And on a parking at the terminal Olga long did not wish me to release from the car. - Documents!
- Has checked up.
- Stop! Will you call me?
- Will send SMS, my Sun
.
- Have a look still time!
- Everything is with me, has checked up.
- Precisely?
- Hundred percents!
- Stop!
- What?
- Kiss me!
- With pleasure.
- Stop!
- What?
- Different! A kiss?! Again!
- Well here … m-m-m …
- Wait! Please, wait!
- Well? I will go?
- Promise to be cautious!
- Necessarily.
- No! Promise!
- I promise, my Sun.
- Stop! Kiss once again!
- Well.
- Promise to write at once how you will arrive?!
- Necessarily.
- No! Promise!
- I promise, my Sun.
- Return… let’s kiss!
- Thanks. I will go?
- Go!
- Hi!
- No! Stop!
- What?
- Have a look in a mirror?!
- Well, has had a look. I will go.
- Yes, go… Is not present, stop?!
- Are you o’key?
- Kiss me once again?
- Do not worry, Ole… everything will be fine.
- No! Ask, as it as usual…
- Yes? How is it?
- You have forgotten?!?!
- Well Ol! Please, be quiet … Wellol …
- Yes, it is final… forgive…
- I love you.
- I love you too!
Has left.
Grey doors of the airport have accepted inside. There grey uniforms of police. Grey walls and hall ceilings. Grey air. Grey light behind windows. Grey snow strews from the sky. Grey registration on flight…
And then – a smile and shine. A meeting with Simone onboard the plane in Doha, and rolling on the screen on a card a circle of Islamabad. As if a computer game - you can reboot, and it is possible to begin at first, clean. Pakistan flied towards like an exit on new level… After Gasherbrum, after Makalu it there was a step, it is a step, it will be a step! Yes, it will be our way. There, on Nanga-Parbat.
The mountain with which in 1895 the history of the Himalaya ascensions has begun… or attempts, will tell more correctly. Here has laid down Mummery with the companions. Mountain, where dead Aryans by tens in aspiration to snip off a piece of glory for the Reich in the thirtieth years of the XX-th century. And where Englishmen tried to pass for the first time in a death zone in deadly winter conditions in 1950 - deadly game! The two had to pay a life, but Tensing Norgay has returned, that in three years to climb Everest. Practically in the same days in a counterbalance of the powerful army expedition which have won the highest top of the world, Austrian Herman Bul alone reaches the top of Nanga-Parbat, and hardly does not die of an exhaustion on descent. And on a southeast wall of mountain in the summer 1970 desperate Messner brothers on Herligkoffer expedition pass for the first time a difficult wall route on top above 8000 in the world - in parallel with achievement of an English group on Annapurna’s South face. But thus also make the first in history traverce of «eight-thousander» for which younger of a sheaf the mountain leaves to itself. And in 1978 R.Messner makes for the first time completely a single ascension on the eight-kilometer giant.
Matteo Zanga - fotographer of this winter
It is the mountain of exploration. It is a raging challenge of human imagination and strength of mind. Nanga-Parbat became mysticism earlier, than data on it became reliability. Nanga-Parbat is more than the history… Nanga-Parbat is the way which has been passed by people in a pursuit of dream – behind for the sake of reason, actually they aspired to appear at top. This dream is imperceptible and infinite, as mental games, as knowledge of us – everybody… and everyone. Like a dream which bears in itself true revelation. And like a dream does not leave possibility to return.
Let’s talk. I wake up in the centre of Pakistan early at the morning in hotel. I go for a breakfast with strong dairy tea. Then a smell of roses in a cold fresh fog of a dawn. Things are collected, affairs are solved, Simone habitually asks «Come stai?», and the consciousness is open towards to an adventure.
Something else?! Ah yes… the company office «Hunsa guides» where hospitably smiles Amir Ullah, and working off with it of details of all project. A bag of apples for way out – hold it, Matteo! In the afternoon we are in Alpine Club of Pakistan with Tariq Saad looking as Santa Claus with a heap of gifts in a bag – he has opened permit on an ascension.
A meeting with Anjum Rahman, the sportswoman supporting the country in swimming competitions, and yours faithfully asking the autograph of Nazir Sabir, mountaineer of К2 and Everest.
- This is Simone, and he is Denis… they are climbers also, - has introduce Nasir.
- But you are Pakistani! - with advantage the woman has answered.
Having learnt Nazir Sabir, approach to be photographed with it young men and ladies. For some minutes it becomes the attention centre at restaurant where has invited us to spend evening. And Lesha Bolotov's letter «where are you? when arrive? congratulation about coming New Year!», who are waiting for the helicopter from village Skardu for jerk in uncertainty on slope К2.
It is everything yesterday. And tomorrow by the plane we will go to Skardu also, where at us a warehouse with equipment. We pack cargoes, and then by the car we go in Chilas where slanting sights separatists most sharply, and therefrom with a caravan of porters we will try to make the way to Base camp on glacier Diamir. Weather forecast consolatory. On hearings, in mountains it is a little snow.
Means, expedition has begun?
------------------------------------------------------------------
Мы ехали из Рязани по темным заснеженным перелескам России. Иногда в предрассветном мороке мелькали деревни, потом – когда рассвело – я заметил несколько церквушек в городках. За обочинами притаилась сумрачная страна, а навстречу светом фар летела ее энергия, выраженная в отчуждении – возникло ощущение, будто подобно пространству Стругацких эта пустота разделяет людей в бесконечность. Искры и пространства Космоса.
Иногда омыватели стекол перемерзали, тогда Ольша тормозила на обочине, я вылезал в холод, и отогревал рассекатели на капоте. А жена глядела из-за руля как в первый раз, следила за каждым движением, словно силясь не упустить ни единого мгновения, пока я здесь. Потом перед поворотом к Домодедовскому аэропорту мы приткнулись плечо-в-плечо… и я гладил ее по волосам, чувствуя слезы на щеке и ладони. А на парковке у терминала Ольга долго не хотела меня отпускать из машины.
- Документы!
- Проверил.
- Стой! Позвонишь мне?
- Эсэмэсну, солнышко.
- Погляди все еще раз!
- Да все при мне, проверил.
- Точно?
- Стопудово!
- Стой!
- Что?
- Поцелуй меня!
- С удовольствием.
- Стой!
- Что?
- Не так! Поцелуй?! Снова!
- Ну вот… м-м-м…
- Подожди! Пожалуйста, подожди!
- Ну? Я пойду?
- Обещай быть осторожным!
- Обязательно.
- Нет! Обещай!
- Обещаю, Солнышко.
- Стой! Еще раз поцелуй!
- Хорошо.
- Обещай сразу написать, как долетишь?!
- Обязательно.
- Нет! Обещай!
- Обещаю, Солнышко.
- Вернись… дай поцелую!
- Спасибо. Пойду?
- Иди!
- Пока!
- Нет! Стой!
- Что?
- В зеркало погляди?!
- Хорошо, поглядел. Пойду.
- Да, иди… Нет, стой?!
- Ты в порядке?
- Поцелуй еще раз?
- Не переживай, Оле… все будет хорошо.
- Нет! Попроси, как надо…
- Да? А как?
- Ты забыл?!?!
- Ну Оль! Пожалуйста, будь спокойна… Нуоль…
- Да, конечно… прости…
- Люблю тебя.
- И я люблю тебя!
Ушел.
Серые двери аэропорта приняли внутрь. Там серые мундиры полиции. Серые стены и потолки зала. Серый воздух. Серый свет за окнами. Серый снег сыплет с неба. Серая регистрация на рейс…
А затем – улыбка и блеск. Встреча с Симоне на борту самолета в Дохе, и накатывающий на экране по карте кружочек Исламабада. Словно компьютерная игра – перезагрузишься, и можно начинать сначала, набело. Покистан летел навстречу подобно выходу на новый уровень… После Гашербрума, после Макалу – это был шаг, это есть шаг, это будет шаг! Да, это будет наш путь. Туда, на Нанга-Парбат.
Гора, с которой в 1895 году началась история гималайских восхождений… или попыток, правильнее будет сказать. Здесь лег Маммери со своими спутниками. Гора, где десятками гибли арийцы в стремлении отхватить кусок славы для Рейха в тридцатых годах ХХ века. И где англичане впервые пытались пройти в зону смерти в смертельных зимних условиях в 1950 году – смертельный аттракцион! Двоим пришлось заплатить жизнью, но Тенсинг Норгей вернулся, чтобы через три года подняться на Эверест. Практически в те же дни в противовес мощной армейской экспедиции, завоевавшей высочайшую вершину мира, австриец Герман Буль в одиночку достигает вершины Нанга-Парбат, и едва не умирает от истощения на спуске. А по юго-восточной стене горы летом 1970-го отчаянные братья Месснеры в экспедиции Херлигкоффера впервые проходят сложный стенной маршрут на вершину выше 8000 в мире – параллельно с достижением английской команды на Южной стене Аннапурны. Но при этом еще и совершают первый в истории траверс «восьмитысячника», за который младшего из связки гора оставляет себе. А в 1978 году Р.Месснер впервые совершает полностью одиночное восхождение на восьмикилометровый гигант.
Маттео Занга - фотограф зимы 2012
Это гора открытий. Это бурлящий вызов человеческой фантазии и силе духа. Нанга-Парбат стала мистикой раньше, чем сведения о ней стали достоверностью. Нанга-Парбат это больше, чем история… Нанга-Парбат, это путь, пройденный людьми в погоне за мечтой – за тем, ради чего, собственно они стремились оказаться на вершине. Эта мечта неуловима и бесконечна, как игры разума, как познание самих себя – нас… и каждого в отдельности. Подобно сну, который несет в себе истинное откровение. И подобно сну не оставляет возможности вернуться.
Вот так. Я просыпаюсь в центре Пакистана рано утром в гостинице. Иду на завтрак с крепким молочным чаем. Затем запах роз в холодном свежем тумане рассвета. Вещи собраны, дела решены, Симоне привычно спрашивает «Коме стай?», и сознание распахнуто навстречу приключению.
Что еще?! Ах да… Офис компании «Хунза Гайдес» где радушно улыбается Амир Улаа, и отработка с ним деталей всего проекта. Мешок яблок на дорогу – держи, Маттео! Днем мы в Альпинистском Клубе Пакистана с Тариком Садом, напоминающим Деда Мороза с кучей подарков в мешке – он открыл пермит на восхождение.
Встреча с Анджум Рахман, спортсменкой, выступавшей за свою страну в плавании, и с уважением просившей автограф у Назира Сабира, покорителя К2 и Эвереста.
- Это Симоне, а это Денис… они тоже альпинисты, - сказал Назир.
- Но вы ПАКИСТАНЕЦ! – с достоинством ответила женщина.
Узнав Назира Сабира, подходят сфотографироваться с ним молодые ребята и девушки. На несколько минут он становится центром внимания в ресторане, куда пригласил нас провести вечер. И письмо Лешки Болотова «Вы где? Когда прилетаете? Тебя тоже с наступающим Новым Годом!», который ждет вертолета из поселка Скарду для рывка в неизвестность на склоне К2.
Это все вчера. А завтра мы тоже на самолете отправимся в Скарду, где у нас склад со снаряжением. Пакуем грузы, а затем на машине едем в Чилас, где косые взгляды сеператистов острее всего, и оттуда с караваном носильщиков будем пытаться пробиться в Базовый лагерь на леднике Диамир. Прогноз погоды утешительный. По слухам, снега в горах немного.
Значит, экспедиция началась?
No comments:
Post a Comment
leave Your comment, please :) оставьте Ваш комментарий, пожалуйста