So... one, two, three. И р-раз, и два, и три.

Почему-то мы все собрались здесь в Приэльбрусье на stesso-приключении. Военный и журналист с Сахалина в компании девушки-островитянки, непонятно откуда совместившийся автор этих строк, итальянец с далекого Юга, питерский мигрант со столичными интересами и еще один задумавшийся приложением Первопрестольной. Люди все были разными, но Эльбрус уровнял желания с амбициями, привел в верховья Баксанского ущелья.
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ ЗДЕСЬ:
http://urubko-school.blogspot.ru/2017/07/so-one-two-three.html

Разгул, разброд и шатание - 1. Rampant, confusion and vacillation - 1.

После восхождения на Эльбрус мы вернулись в "зеленку" счастливыми. Можно было есть торты килограммами, пить кофе литрами. Однако, у меня возникали несколько вопросов на будущее:
Во-первых, без вершины остались несколько ребят, и мне надо было как-то скоординировать их действия.
Во-вторых, предстояло скоростное восхождение на Эльбрус, в котором мне доверили роль контролера на вершине. И следовало снова собираться наверх. Да еще и Кристиан строил безумные планы подготовки к забегу, отчего я нервничал.
В-третьих, вокруг стояли скальные вершины, куда я точил зуб на "полазить" технические маршрутики.

Ну и обязательно следовало провести время с детьми в Кисловодске. Потому что семья приехала на отдых, и нуждалась в моем внимании.
Эти вопросы заняли вторую половину июля. Самое непредсказуемое случилось, как обычно, на ровном месте с теми, от кого я ожидал помощи и правильного участия в мероприятии.

Команда разбрелась в разные стороны, мотивировав меня своими желаниями и мечтами. Каждый сам знал, что ему делать, как тренироваться, куда и когда идти. Поэтому, собрать их воедино для достижения цели, для правильных тренировок в нормальном графике не удалось. "Ну что ж, будем считать моей ошибкой", - я согласился с действительность. Оставалось помочь тем, кто хотел.

После операции из Кисловодска приехала Света Мелядина. Правда, она тоже все перепутала, и акклиматизировалась по ночам вместо дня. Но зато после этого спустилась с 4500 усталая в Базу. Где была поймана с поличным. И мы ринулись на скальный борт ущелья. Здесь над поляной Эммануэля поднимается гребень... (название вылетело из башки, хоть тресни). Тянется он от вершинки Сирх, высотой 3092 метра. А от случившихся здесь альпинистов мелькнуло название "Корона" для первой скальной башни в гребне.

- Ну что ж, Корона так Корона, - пожал я плечами. - На неё пешком с обратной стороны ходют. Однако, есть и другие вершины.
Со Светланой нам удалось подняться на две скальные точки. По маршрутам 2А, 2Б и 1Б. Следов присутствия людей там не нашли, поэтому, назвали горы самостоятельно - пик Ольги Квашниной, и вершина Матик. У меня уже был опыт подобных восхождений на юге Казахстана. Когда другие люди оставляли без внимания маленькие вершины, а мне казалось, что на них тоже можно тренироваться и прокладывать интересные маршруты. Удивляясь зашоренности и штампам. Так появились пик Холодные Перья, Аскер, Мария и Век.

- Ну как ты можешь ЭТОТ ПУПЫРЬ называть вершиной?! Недостаточный перепад высот, теряется на фоне остальных...
- Пик Физкультурник для тебя считается горой? - спрашивал я осторожно.
- Конечно! - восторженно взрывался специалист-собеседник.
- Однако, у него перепада тоже совсем нет, - я заговорщицки подмигивал. - Ты погляди на него сбоку, с запада... в профиль.

У подножия "наших" со Светланой гор бил вкусный нарзан. Мы с удивлением наткнулись на него при спуске. И констатировали, что сюда мало кто приходит. Это было острым наслаждением - после красивых интересных линий испить настоящей кавказской воды. Она пузырилась, искрилась радостью. Так что хотелось чувствовать ее вкус до бесконечности.

Дальше наступало время скоростного восхождения. С молодыми парнями Алексеем и Артуром, что подтягивали грузы до высоты 3700 метров, я выдвинулся на обработку маршрута. Странно было, что до сих пор он не был провешен. Нам выдали охапку тяжеленных ручек от швабр в качестве вешек, и пару сотен метров веревок. Приказы-то надо выполнять. Поблуждав в тумане и ветре, мы удовольствовались провешенными перилами над тремя трещинами. И несколькими воткнутыми для пафоса "бревнами". Больше "безопасить" было негде, а путь прослеживался кучей чужих вешек.

Погода была плохой, и по прогнозу оставалась такой на день скоростного восхождения. Поэтому нам передали снизу информацию, что забег переносится на один день позже - на 23 июля.
- Тогда валим вниз, - недолго расстраивался я. - Нечего здесь подъедать минимум продуктов и кислорода. Пусть другим больше достанется.

Света осталась для акклиматизации, как и положено, дневной. А  мне с ребятами пришлось спуститься на "зеленку". Парни тащили вниз мусор, зарабатывая деньги. Выходы вверх им тоже засчитывались в рабочем графике. Один я, как обычно, бился за идею, то бишь, бесплатно.

- Ребята серьезно готовились, - сказал про "своих" начальник Базового лагеря Василий Иванович Попов. - В твоих занятиях уже участвовали. Ты их видел в деле. Возьми с собой на Эльбрус, пожалуйста?

Мне предстояло отсекать время участникам скоростного восхождения на вершине. Сидеть там с секундомером несколько стылых часов. И ребята могли помочь при какой-либо непогнозируемой ситуации. Выход наверх до Базы 3700 назначили назавтра. И когда я проснулся, то констатировал шум дождя по скатам палатки. Даже в Базе было неуютно - холодно и мокро. Тем не менее, несколько портеров ЭльбрусТурз бодро умчались наверх.

Вдохновленный примером, после завтрака я выдвинулся в сторону "своих" чаяний. Они были рядом - все в том же скалистом гребне. Лезть по мокрым скалам что-то слишком сложное не рискнул. Поэтому стены оставил потомкам. Зато несколько кулуаров и гребней принадлежали мне. И я счастливо жмурился под выглянувшим ярким солнцем, называя вершины новыми именами: Катёнок, Принцесса Саша и...

Зеленые линии 1Б

Рыжие линии 2А

Красная линия 2Б

Один из бугров оказался очень простым. На него легко было подняться по осыпным склонам, чем, понятное дело, кто-то и воспользовался. Вот на этой горе я нашел тур с пластиковой банкой. Внутри был раскисший от воды кусок бумаги, на котором ничего нельзя было прочесть. Может, кто-нибудь подскажет, что там было написано?

Пожалуйста, поглядите, и напишите мне, если узнаете дело рук своих.
Однако, вершина-то была трехглавой. И прогулявшись на остальные два бастиона лазанием, не обнаружив там наличия следов присутствия цивилизации, я решил назвать гору Змеем Горынычем. Пусть охраняет покой Принцессы.

Что могу говорить про Эльбрус. What I can to say about Elbrus.

Маршрут на Восточную вершину Эльбруса прям, красив, логичен. Поэтому два столетия назад Килар Хаширов не стал с него сворачивать. Мне хотелось пройти эту линию еще раз. Однако, чувствуя агрессивный настрой команды и осознавая полученную хорошую акклиматизацию с подготовкой, осмелился предложить другой план-максимум.
- В случае правильного самочувствия и красивой погоды есть шанс сходить на ОБЕ вершины.
- А как пойдете? Сперва Восточную, а затем Западную? - спросил случившийся здесь гид своей коммерческой группы Иван Мошников. Ему тоже предстояло выходить на штурм с группой клиентов.
- Никак нет, - замотал я головой, - наоборот. С Западной на спуске придется выгребать... а с Восточной прямая дорога домой.

Вопросов хватало. Брать или не брать каски, беседки, веревку, ледорубы. Чем завтракать. Максим покашливал, и мог почувствовать себя хуже. Во сколько стартовать из Лагеря. Как "раскидать" рюкзаки. Поэтому, закрывая глаза в багрянце вечера на высоте 3700 метров, я бредил ответственностью. Наверное, потому и проснулся за пару минут до звонка будильника.

Команда подобралась вежливой. Поэтому, никто не посоветовал заткнуться, когда я распевал песенки, упаковывая снаряжение. По привычке завел, было, третью... однако, вовремя спохватился. Настроение было прекрасным, и не стоило портить его друзьям.

На линии подъема были видны россыпи фонариков. Там неспеша и достойно начали путь к вершине предыдущие группы. К двум часам ночи мы добавились в эту цепочку. Однако, скоро начали обгонять. Схваченный морозом снег скрипел под ногами. Вокруг в темной бесконечности жемчугами переливались созвездия. Легкий ветерок не создавал проблем, а лишь подчеркивал "настоящность" альпинизма.
- Как жизнь, друзья? - изредка спрашивал я. Не нуждаясь, впрочем, в ответах. Было видно, что команда нацелилась показать спортивный характер. - На "Колесе" цепляем кошки и связываемся веревкой!

Колесо заклинено у отметки 4400 метров. Когда-то на Северном склоне упал вертолет. И нынче его запчасти фигурируют там и тут, привнося в облик горы разрушительный шарм. Основная часть корпуса и деталей лежит на отметке 4750. По слухам, поколение альпинистов использовало его для ночевок... Пока фезюляж окончательно не развалился. Кстати, тема Приюта актуальна для современного Эльбруса - шелтер на этой отметке был бы очень полезен для восходителей.
- Как Тетрус и Гюте на Монблане, - сказал я Кристиану. - Можно начинать откуда хочешь.
- Только цены там!!! - присвистнул поляк. - Заоблачные.
- Не страшно. Кому надо - заплятят. Рефьюдж Гюте процветает как бизнес-проект.

За разговорами и прибаутками мы незаметно отрывались в близкое небо. К тому времени рассвело, выглянуло солнце. Его багряные, а затем розовые лучи стлали по-над фирном мелкие тени, ложились неповторимыми отпечатками Прекрасного. Как будто лепестки роз устилали поверхность, играли под дуновением ветра, шелестели мгновением Полутонов. Чу! И вот уже эти струны затихли, уступив место контрастам дня. Остались свет и тень, противопоставленные друг другу.
На высоте пяти тысяч метров, на скалах "Воротника" наша команда остановилась перевести дух, глотнуть чаю из термосов. Максим покашливал, однако, держался бодро. Остальные чувствовали себя прекрасно. А отдохнув, ломанулись вперед еще быстрей. Вскоре, обойдя траверсом купол Восточной вершины мы оказались на Седловине.
- Далеко идете?! - приветствовала нас встречная группа. - Откуда?
- На Западную попытаемся, - подобно примерным ученикам ответили мы. - С "трех-семьсот" от Севера.
- Уважуха! - пробормотал один из них. - А меня вот ратраком по Югам до пять-сто докинули. Друзья уже СМС-ки шлют, что, мол, неспортивно.

Оставалось лишь потерпеть-подождать. Двигая ноги в нужном направлении. Кислорода для дыхания оставалось около шестидесяти пяти процентов от равнинного количества. Эту информацию выжали из меня любопытные Вера с Владимиром. Эльбрус является идеальным высотным полигоном, как было уже не раз отмечено. Здесь все воспринимается слишком просто и слишком сложно. Борьбой теней и света.

Впрочем, мир был прекрасен, вокруг сновало много народа. Приятно было пожелать каждому удачи, либо поздравить с уже случившимся восхождением. Я наслаждался, окидывая взглядом панорамы Кавказа. И вскоре, отмерив положеные сотни метров, в 08:50 команда оказалась на Западной вершине.
- Высшая точка! - кричали, размахивая ледорубами, Владимир с Верой. - Только... вершина Европы или России, Денис?
- России, конечно! - отвечал я, ловя их объективом видеокамеры.

Евгений указал в сторону Карачаевска, где когда-то родился и вырос. Максим с Камилем потихоньку фотографировались на фоне сияющих пейзажей. Кристиан что-то рапортовал по-польски в свою гоу-про камеру. Эпатаж ситуации зашкаливал до критически веселой отметки. Мне пришлось приложить усилие, чтобы остановить праздник и настоять на спуске. К тому моменту все окончательно перемешались.
- Двигаемся в обратном порядке, - распутывая веревку, сокрушался я. - Ччччерт! Где у нас первый узел для Кристиана?!

По плато мы встречали запоздавших альпинистов. Кое-кто умудрился разворачиваться в двух шагах от цели. Однако, это было лучше, чем упрашивать на вершине: "помогите мне спуститься!?" Иногда предел наступает раньше, чем человек успевает правильно среагировать.

Уже когда команда вернулась на Седло и достала термосы, я задал каждому важный вопрос, пойдем ли мы на Восточный Купол. Ответ был утвердительным. Несмотря на то, что все полулежали устало.

Поэтому я смело ринулся по следам предыдущих групп. Здесь оказалось интересней, чем я мог себе представить. Нашелся даже бергшрунд, что перешли по мосту слева. На этом долгом подъеме тяжелей всех пришлось Максиму. Как он выразился уже на вершине:
- По ощущениям я имел только пять процентов на штурм. Все чувства вчера были категорически против.
- Ну и?
- И вот я здесь, - констатируя парадокс, ответил  он.

Вид с Восточной вершины почему-то интересней, чем с другой. Я стоял словно у начала длинной череды приключений. У истока Красоты... Потому что все Кавказские горы простирашись дальше, уносили мечты за горизонт. И не окинуть взглядом! Не выразить эмоции! Только сердце колотилось сильней прежнего. Как буд-то в предвкушении счастья.
- Ты гонишь, парень, - прошептал я сам себе. - Наслаждайся моментом.

Вот так наша небольшая команда побывала на обеих вершинах Эльбруса. Лишь за неделю. Не надрываясь... А верней, "надрываясь постепенно". При этом проведя интересные занятия, обменявшись опытом. Наслаждаясь каждым моментом, предчувствуя множество других возможностей. Почему-то каждая встреча с Эльбрусом становится особенной. С 2002 года, когда я впервые поднялся на него, все восхождения и линии становятся новыми, либо в особых условиях. Скоростное, зимнее, разные вершины, траверс, разные маршруты, новые линии. Говорят, что настоящий Бриллиант неповторимо сверкает каждой гранью. И от этого сам становится Неповторимым. Так я могу сказать теперь и про Эльбрус.

И благодарен друзьям, которые делили со мной каждую из красивых блесток этой горы. В экспедициях есть возможность быть ближе и проще. Гора помогает нам оставаться самими собой.

A matter of taste. Дело вкуса.

Morning brought the storm. Looking out from the trembling of the house I began to tremble also. And amazed, what words remember my friends in the storm. Over the mountain reigned coven. Rattling more than a hundred kilometers per hour winds didn't give the guys the opportunity to come down. Wisps of snow swept across the Elbrus like hell the cavalry.

- We are lucky that stood at this altitude! - closed hood Mario.
However, after Breakfast, I emboldened enough that Open AL snow from the entrance, and even ventured to walk on the lake to harvest ice.

The day was full of nerves. You never know what could happen! Avalanches, the collapse was, the crack dispersed, broke up the tent, pneumonia... cheat myself. It's happened before - the most risk easier than worrying about other people. However, a miracle happened - in the evening the wind slowed down. And with great joy at dusk we saw a team coming down to the houses of ElbrusTours.

- Your tents had to be left to stand, - modestly looked down, Vasily. - Our tent was at the crack, picked it up.
- Most importantly, all alive and well! - my joy was immense. - You say that under the Sanya during the night the abyss shone through.
- He forgot the materasse below, that are warmed bt the hot body - Evgeniy chuckled.

The next day's warm sun. The wind finally "blown away", the Caucasus peacefully breathed peace and quiet. We happily hung things to dry, had picnics in the street. After a long confinement in the cabin and tents have all enjoyed the freedom. It was a planned day of rest on completion of acclimatization.
Had to meet to bid. It was originally planned the development of the style and methods of Height. In practice, so to say, in combat conditions. And turned out "better"... However, for myself went "as usual". Therefore, in the evening I was full of doubt and self-criticism.

But the rest of the mood was upbeat. "If a soldier does not speak about food, it talks about women" - recalled the army's past. At dusk under a drop of cognac connoisseurs gathered near the stove:
- Trout it is necessary to take! emphasizing hissed Andrey. - I crept along the shallows, and there the maelstrom... Very deliciuse soupe!
- We have Kamchatka crabs, - Vladivostok settle discussed, - better than in Kamchatka. Yes and flounder much bluntly behaves on fire.
- By the way back, some of my friends from Taganrog roach with bream will bring, - patronizing tone stood out Anton. - Is there such a fish...! If it is fried into the bread crumbs...

- Guys, excuse me, please! - I prayed from the corner. - The saliva will drown. Time to hit the sack at midnight everyone must to start for ascent.
It was easy to see that after the gastronomic innuendo, the company go on to discuss women and details with them connected. Therefore, for a restful sleep should keep the nerves.

It was clear that Mario will wait for all of us into the house. However, immediately after the start and turned down Alexandr Lutohin. It is the night before felt like a growing sore throat. Felt sad for him. However, the rest is Purley up without a doubt. Affected young blood and lack of imagination.

Night. The darkness and cold. Stars and a scattering of lights far away at the foot of the mountains. In the North West I am pleased to see the Nevinnomyssk. We passed along the tents, which were waiting our "bad happen". Warmed by the movement, everyone felt good.

When the sun has rascacielo the blue of the sky, it became very easy and free. A few small cracks that met on the slope were not in the bill - the path was simple. Only dialed the height was a little push - Matteo, Krystian and Anton slackened his pace a little. Andrey began to noticeably nervous.

When lifting from the Saddle I once again thanked Providence that has sent in a team such three rabid of the far East. They were cut at the point of attack. Evgeniy Plekhov phonecall where you have fixed ropes, also donated a personal piece of cord. The break to the top of the plateau they waited. So I envied the carelessness with which Vasily and Alexandr transferred height. Because he was breathing hard. Anton with visible efforts moved by feet.

- Let's rush, buddy! - I urged on him. - Canned fish tell you.
- Leave me alone! - he muttered. - I'll walk.
- Look! Everyone is already at the top, - I fairly chuckled. "Come, come, - the thought had crossed. - However, still need down time". And so I continued to bother him: Some you and me... like two lame shrimp. Let's worrrrk!

No breeze! The mountain took pity on us... It was a miracle. Day fed ease, the Caucasus was glowing from inside, like a crystal bowl, filled to the brim with winter mother-of-pearl. Over the plateau climbed the summit of mount Elbrus.

It was seen as her hugging guys, yelling something, waving his arms, supporting Anton. And according to the laws of the genre soon, he too flopped ass-first on the snow, above which there was nowhere to go.
- I told you "Asia," I winked. - But you still "Europe, Europe"! In the Alps mountaineering is better served.
- But in Asia tastes better, - someone says.

Thus our company had the opportunity to look at the world from the highest peak of the Caucasus, to marvel at the wonders of winter. It was hard to imagine a more motley group from all parts of the world. Even harder was all to gather, "to spin" the project from start to this... pure morning on Elbrus. I remembered how six months ago, spun the wheel. And here!

- Best wishes for the Russian Far East Mountaineering Federation! - shouted Vladivostoks with the intention to throw voices to the Pacific ocean.

- Elena, my dear! - turned to the other side Matteo. - Have a pleasant winter!
- Denis! Let's do photo with the Polish flag! - call me Krystian.

- And there my Kislovodsk, - Andrey has shown. - You don't question, Anton! We return this evening organized!
What's wrong with me? I walked in circles next to the company. Looked in different directions. And could not understand what you want... Think, say, do. To admit fatigue or to blow up the world a riot of nerves. Once upon a time I was born not far from Elbrus, and I never thought I'd be on the top. And now only thought about the descent, to quickly get down, stop worrying, nervous.

Spilled in around peace and quiet my nerves were buzzing like a wire during a wild storm. This is happiness too, buddy? No! Just a request for the possibility of chance of trying to be happy.
-------------------------------

Urubko, Curnis, Shlyapnikov at 3700

video and some photos are from A.Rodionov and V.Rubtsov

view to the East summit from 5400 m

-------------------------------

Утро принесло ураган. Выглянув из дрожащего домика я сам задрожал. И представил, какими словами поминают меня друзья в этой буре. Над горой царил шабаш ведьм. Погромыхивая более ста километров в час ветер не давал парням возможности спуститься вниз. Клочья снега неслись по-над Эльбрусом подобно адской коннице.

- Мы счастливчики, что остались на этой высоте! - закрылся капюшоном Марио.
Впрочем, после завтрака я осмелел настолько, что отпинал снег от входа, и даже рискнул прогуляться на озеро за льдом. Копать пришлось рядом с камнями, чтобы "планируемая вода" останавливалась и не выплескивалась за берег.

День выдался полным нервов. Мало ли что могло произойти! Лавины, обвал серака, трещина разошлась, порвало палатку, воспаление легких... накручивал я себя. Так было и раньше - самому рисковать легче, чем переживать за других. Однако, произошло чудо - к вечеру ветер сбавил обороты. И с огромной радостью в сумерках мы увидели команду, спускавшуюся к домикам ЭльбрусТурз.

- Твои палатки пришлось оставить в поднятом положении, - скромно потупился Василий. - Наша на расходившейся трещине была, её собрали.
- Ну, так и планировали. Самое важное, что все живы и здоровы! - моя радость не поддавалась описанию. - Вы же говорите, что под Саньком за ночь бездна проглянула.
- Он каримат забыл внизу, вот и прогрел жарким дальневосточным телом, - захихикал Евгений.

Следующий день прошел под знаком теплого солнца. Ветер окончательно "сдулся", Кавказ умиротворенно вдохнул покоя и тишины. Мы счастливо развешивали вещи для просушки, устраивали пикники на улице. После долгого заточения в домике и палатках все наслаждались свободой. Это был вожделенный отдых по завершению акклиматизации.
Следовало собраться для штурмового выхода. Изначально планировалось проба стиля и методов Высоты. На практике, так сказать, в боевых условиях. И получилось "как лучше"... Однако, для самого себя вышло "как обычно". Поэтому, вечером я был полон сомнений и самокритики.

Зато у остальных настроение было приподнятым. "Если солдат говорит не про еду, то о женщинах" - вспомнилось армейское прошлое. В сумерках под каплю коньяка знатоки собрались возле печки:
- Форель брать надо так! - по-южному балагурил Андрей. - Подкрадывался вдоль переката, а там омут... Из нее уха получается "пальчики оближешь"!
- А у нас Камчатские крабы, - наседали Владивостоки, - вкусней, чем на Камчатке. Да и камбала гораздо откровенней ведет себя на сковордке.
- Нам на обратном пути друзья из Таганрога воблу с лещом привезут, - покровительственным тоном выделялся Антон. - Там такая рыба... Во! Если ее обжарить в сухариках...
- Парни, пощадите! - взмолился я из своего угла. - А то слюной захлебнусь. Спать пора, в полночь всем подниматься надо.
Легко было представить, что после гастрономических инсинуаций компания перейдет к обсуждению женщин и всего с ними связанного. Поэтому, для спокойного сна следовало поберечь нервы.

Понятно было, что Марио подождет всех в домике. Но сразу после старта вниз повернул и Александр Лутохин. Он еще с вечера почувствовал в себе нарастающую ангину. Стало грустно за него. Однако, остальные перли вверх без сомнений. Сказывалась молодая кровь и отсутствие воображения.

Ночь. Тьма и холод. Звезды и россыпь огней далеко у подножия гор. На Северо-Западе я с удовлетворением разглядел Невинномысск, где родился сорок два года назад. Согретые движением, все чувствовали себя хорошо. Прошли мимо палаток, которые по плану ждали нашего "плохого случая". Когда солнце раскатило синеву неба, то стало совсем легко и свободно. Несколько небольших трещин, что встретились на склоне, были не в счет, а через большой бергшунд отыскали мост - путь был несложным. Только набиравшаяся высота стала чуть давить - Маттео, Кристиан и Антон замедлили шаг. Да Андрей начал заметно нервничать.

При подъеме от Седловины я в очередной раз возблагодарил Провидение, которое послало в команду троих оголтелых дальневосточников. Они рубились на острие атаки. Женя Плехов понацеплял где надо перильных веревок, пожертвовал даже куском личного репшнура. У перегиба к вершинному плато они нас подождали. Так что я позавидовал небрежности, с которой Василий и Александр переносили высоту. Потому что сам дышал тяжеловато - и прятался за необходимостью идти последним. Рядом Антон с видимым усилием передвигал ноги.

- Рррработаем, дружище! - подначивал я его. - В Базе рыбную консерву тебе открою.
- Оставь меня в покое! - бурчал он. - Тогда дойду.
- Погляди! Все уже на вершине, - довольно хмыкнул я. "Дойдешь, дойдешь, - крутилась мысль. - Однако, еще успеть вниз надо". И поэтому продолжал напрягать его: - Одни мы с тобой... как две хромые креветки. Рррработай!

Ни ветерка! Гора смилостивилась над нами... Это было чудо. День пропитался легкостью, Кавказ светился изнутри, подобно хрустальной чаше, до краев наполненной зимним перламутром. Над плато поднималась вершина Эльбруса.

Было видно, как на ней обнимаются ребята, орут что-то, размахивают руками, поддерживая Антона. И по законам жанра вскоре он тоже плюхнулся задницей на снег - выше идти было некуда.
- Говорил тебе "Азия", - подмигнул я. - А ты "Европа, Европа"! В Альпах восхождения лучше сервированы.
- Зато в Азии вкусней, - сказал кто-то.

Таким образом наша команда получила возможность поглядеть на мир с высочайшей вершины Кавказа, подивиться на зимние чудеса. Трудно было представить себе более разношерстную компанию со всех частей света. Еще трудней было всех собрать, "крутануть" проект от начала до этого чистейшего утра на Эльбрусе. Я вспомнил, как  полгода назад закрутилось колесо. И вот:

- Приморской Федерации Альпинизма физкульт-привет! - кричали Владивостоки с намерением доораться до Тихого океана.

- Елена моя! - обернулся в другую сторону Маттео. - Хорошей зимы!

- Денис! Погнали сфотаемся с Польским флагом! - звал меня Кристиан.

- А там мой Кисловодск, - показывал Андрей. - Ты не сомневайся, Антон! Мы по возвращению такой вечер организуем!

Что со мной? Я ходил кругами рядом с компанией. Бросал взгляд в разные стороны. И не мог понять, чего хочу... Подумать, сказать ли. Признаться в нервах или обнять весь мир.

Когда-то давно судьба безответственно поселила меня неподалеку от Эльбруса, не воображая, что окажусь на вершине. Теперь я думал лишь о спуске, чтобы поскорей оказаться внизу, перестать переживать. В разлившейся кругом тишине и покое мои нервы гудели подобно проводам во время дикого шторма. Это тоже счастье, приятель? Хм... Воспринимай это лишь заявкой на возможность шанса попытки быть счастливым.