There were we on Vertova rail-station square fifteen minutes prior to an hour agreed. The yesterday's interlocutor has appeared the adult moustached man of a serious "administrative" kind. It was presented:
- Gian-Pietro Testa, the former mayor of a city. Am on pension now, - he has added, seeing my interrogative expression.
Seigneur Testa has treated us with Olga of coffee and tea into a point of rail-station square. And then has sent on errands by the car in mountains, having ordered to follow it. Abrupt turns departed under wheels, the old Panda tilted on high speed so Olga genuinely squealed. It was cheerful! Day has stood out with the clear sky, and the sun which has ascended over Sariana valley spilt optimism and light kindness on the world.
The road has deduced us on a crest of a small ridge. The greens of trees were still as in summer pacified. However, when we have got out of the car, in air breath of autumn was felt. Distances were looked through infinitely accurately - as if through a prism of happy tears. And the breeze flying by easy impulses delicately hinted, that winter colds - not far off.
- Today we go on the Test shelter, - Gian-Pietro has told. - It was so is named in honour of my father.
- And why was so it is named?
- As a sign of respect, probably, - our guide has shrugged shoulders. - He was the strong sportsman, acted at competitions for our city … And was lost in failure on mountain road on a bicycle. About thirty years ago it happened.
- And what today for a day such? - Olga has asked.
- About! - seigneur Testa has accurately corrected moustaches. - Today we spend Day of Memory in mountains. In honour of the lost companions.
In small town Merano a lot of years ago Walter Bonatti was born. Here he grew, started to be engaged in mountaineering, went on the first ascensions. On bastions of mountain Albent (2010) towards which we went, he had been laid some routes. Rocky breakages rose far. Also it was not so believed, that we will have time to ascend today on top, and to return. However, our companion has flap by palm only. Its negligence was explained simply:
- On mountain today hardly we will be in time. Because ceremony will be enough long. Many people will gather.
On a track continually there were people. Went groups and one by one, families and steams. We overtook some, others quickly bypassed us on turns. Gian-Pietro was able and liked to talk. He was thrown by salutatory words with everybody – obviously as the former governor of settlement knew practically everybody in this area. Well and to us with Olga he periodically told something interesting. About beautiful water-falls in Vertova valley and about hunters networks on trees in which birds of passage get confused. The agriculture in local mountain conditions, as he said, has settled for a long time itself, became not favourable. Is much easier all was grown up in valleys at bottom of Orobie mountains.
In one and a half hour of a way our trinity has arrived to small, but to a pretty house. Here many people already have gathered. From them the first to us the fighter, the person and habits resembling on Gian-Pietro has jumped up small growth.
- Is Franco, my brother, - has presented its seigneur Testa. – He is the chairman of our section of mountaineering.
- Wow! - with interest I have shaken hands with that. - How many it is a lot of at you people in section! Is glad to get acquainted.
To tell the truth, my mood has appeared impaired a little by that on top to descend it will not turn out. However, seeing so much keen people, wine, smiles and catching have begun to smell the coffee soaring on a glade among trees, I have calmed down. The small house has inside appeared cosy and pure - a mountain chalet for all. Inside some women fried meat, cooked polenta, and spilt all wishing wine and grappa. Two men with jokes enclosed fire wood in the centre, and watched the general order.
The Mess has begun strictly at eleven o'clock. By visual sector present settle on a low grassy hillock, have risen a dense semicircle at bottom. On the contrary, from a hut have taken out a table, have spread out some sheets of paper with the text. Behind a table the grey-haired priest obviously not by hearsay knowing about mountains has taken a place. And he created business, similar, all life. His voice – accurate and exact – got deeply into soul, forced to reflect about eternal and incomprehensible.
In Italian I understood while a little. More likely, snatched out from a stream of words acquaintances, and tried to adhere them to conditions reality. Sat on a bench directly before an input in a shelter building. Over a head the autumn sky low became blue, wind impulses were cold so it would be desirable to muffle more densely in clothes. The sun, of course, heated … but somehow with watchfulness. As if a cold of losses and fear повеяло from the nature. However, contrary to this feeling heart has got stronger and has felt heat. People who surrounded me, perfectly knew all about mountaineering, that it is connected with risk. And echoing words of the priest, quietly repeated «Amen» and other words of prays unfamiliar to me. «Amen» - it was carried in silence of the mountain world … yes a flying wind rustled with foliage, bore it through a glade.
Serega Samoilov was lost. Sashka Gubayev, Andrey Barbashinov, Inaki Ochoa, Gennadiy Shaferov, Valera Fedin, Daniyar Mynjasarov, Roberto Piantoni… how many them are! “My God! - hardly it was not pulled out at me when before a mind there were persons of friends. - Relieve of this pain! Give power enough!” Who there still remained behind line … And there is no either sense, or an explanation. Also is not present and there were reasons to leave trace … however, I for the present here. Also I feel this cold wind, I feel a shoulder Gian-Pietro nearby, I feel force of the people who have gathered here in mountains, the nape heats a solar beam.
Something similar occurs every year in Tujuk-sou gorge. On a memorial «Victims in mountains» friends and relatives gather - come to recover the memory of those who already is not present nearby. It is everything, that we can make today. For the destiny does not have return movement. And not to turn back, not to correct an error.
And in ten days I have read the letter from which shock on a skin have run. The short message was from Boris Dedeshko:
«Greetings, Den! Sergey Lavrov today was lost. Conducted the client on Manshuk peak by 2а. An avalanche. The client was able to dig out. Could not dig out Sergey.»
Diavolo! In a head all has twirled, flash the memoirs … have flashed as we flied in an avalanche under the Gasherbrum, an instant of my failure with a snow stream on Abay peak, a layer under pass the Pioneer… all uncountable avalanches in which I fell, sank, choked, suddenly like explosion splinters - but in the opposite direction - were jostled by flash of memoirs in my head. A dazzling instant of fear! Someone leaves for ever… and someone while remains here, temporarily.
- The “Niva” as a car of justifies, Den, - his voice was recollected. - By a year on the maintenance one thousand dollars spending, it is no more. For everything…
It was in Karakorum. Serega told about the car.
- You wait on Alpengrad, Den. While I with clients on the sly will rise.
It was at the winter in the Tuyuk-Su. Serega has thrown some job.
- Well… anything-anything. Some time happens. The main thing is to manage to find common language.
It was in Almaty at meeting of mountaineering community. Serega has managed to reconcile us.
- Thanks for evening, guys! Are you able to reach the houses just now?
It was onhis wedding when we drunk stuffed on pockets of a bottles of wine. Serega with a smile has understood.
Lavrov was the person strong. And very quiet, weighed, judicious. Sometimes his line ran counter with standard, but never was against someone. And he was always pleasant to me to find with it common language. So, as if I rose from the level to his wide sights. Then I spoke to myself: «It is excellent! If Serega are in this deal, means, there is a sense».
And here now I could not say goodbye to him humanly at all. Our lives have dispersed every which way, but I always knew, that Sergey Lavrov arrives - let somewhere away! - it is correct, without nervous, without harm and a pain for associates. And now Serj has left from us in other measurement, there, where there is no fear and a pain, to heights, to the sky … And there will be only a Day of Memory. Whatever and where it is, in Tuyuk-Su gorge, or on slope of Albent… or in other significant beautiful place. This last and the most important, that we can make for ourselves and the lost companions. To gather, and to tell in memory of their force: «Amen».
-----------------------------------------------------------------
------------------------------------------------------------------
Встретились мы на привокзальной площади Вертовы за пятнадцать минут до условленного часа. Вчерашний собеседник оказался взрослым усатым мужчиной серьезного «административного» вида. Он представился:
- Жан-Пьетро Теста, бывший мэр города. Теперь на пенсии, - добавил он, видя мое вопросительное выражение.
Сеньор Теста угостил нас с Ольгой кофе и чаем в привокзальной точке. А затем погнал на своей машине в горы, приказав следовать за ним. Крутые повороты улетали под колеса, старенькая Панда накренялась на высокой скорости, так что Ольга непритворно визжала. Было весело! День выдался с ясным небом, и взошедшее над долиной Серианы солнце разливало по миру оптимизм и светлую доброту.
Дорога вывела нас на гребень небольшого хребта. Зелень деревьев была еще по-летнему умиротворенной. Однако, когда мы вылезли из машины, в воздухе почувствовалось дыхание осени. Дали просматривались бесконечно четко – словно сквозь призму счастливых слез. И налетавший легкими порывами ветерок деликатно намекал, что зимние холода – не за горами.
- Сегодня мы идем на приют Теста, - сказал Жан-Пьетро. – Он был так назван в честь моего отца.
- А почему был так назван?
- В знак уважения, наверное, - пожал плечами наш гид. – Он был сильным спортсменом, выступал на соревнованиях за наш город… И погиб в аварии на горной дороге на велосипеде. Это было лет тридцать назад.
- А что сегодня за день такой? – спросила Ольга.
- О! – аккуратно поправил усы сеньор Теста. – Сегодня мы проводим в горах День памяти. В честь погибших товарищей.
В городке Мерано много лет назад родился Вальтер Бонатти. Здесь он рос, начинал заниматься альпинизмом, ходил на свои первые восхождения. На бастионах горы Альбент (2010 м), в сторону которой мы направлялись, им были проложены несколько маршрутов. Скальные обрывы поднимались далеко. И не очень верилось, что успеем сегодня сходить на вершину, и вернуться. Однако, наш спутник только махнул рукой. Небрежность его объяснилась просто:
- На гору сегодня вряд ли успеем. Потому что церемония будет достаточно долгой. Соберется много людей.
На тропе то и дело встречались люди. Шли группами и поодиночке, семьями и парами. Некоторых мы обгоняли, другие сами проворно обходили нас на поворотах. Жан-Пьетро умел и любил поговорить. Перебрасывался приветственными словами со всеми – очевидно, как бывший губернатор поселка знал практически всех в этом районе. Ну и нам с Ольгой он периодически рассказывал что-нибудь интересное. Про красивые водопады в долине Вертовы и про ловчие сети на деревьях, в которых запутываются перелетные птицы. Сельское хозяйство в здешних горных условиях, по его словам, себя давно исчерпало, стало не выгодным. Гораздо легче все выращивалось в долинах у подножия гор Оробие.
Через полтора часа пути наша троица прибыла к небольшому, но уютному домику. Здесь уже собралось много людей. Из них первым к нам подскочил небольшого роста боец, лицом и повадками походивший на Жан-Пьетро.
- Это Франко, мой брат, - представил его сеньор Теста. – Он председатель нашей секции альпинизма.
- Ого! – с интересом пожал я тому руку. – Сколько много у вас людей в секции! Рад познакомиться.
Честно говоря, настроение мое оказалось подпорченным тем, что на вершину сходить не получится. Однако, видя столько увлеченных людей, вино, улыбки и чувствуя запах кофе, витавший по поляне среди деревьев, я успокоился. Домик внутри оказался уютным и чистым – горное шале для всех. Внутри несколько женщин жарили мясо, варили поленту, и разливали всем желающим вино и граппу. Двое мужчин с шутками подкладывали дрова в очаг, и следили за общим порядком.
Месса началась строго в одиннадцать часов. Зрительным сектором присутствующие расселись на невысоком травяном бугре, встали плотным полукругом у подножия. Напротив, из хижины вынесли стол, разложили несколько листков бумаги с текстом. За столом занял место седой священник, явно не понаслышке знавший о горах. Да и дело он творил, похоже, всю жизнь. Голос его – четкий и точный – проникал глубоко в душу, заставлял задуматься о вечном и непостижимом.
По-итальянски я понимал пока немного. Скорее, выхватывал из потока слов знакомые, и пытался привязать их к реальности обстановки. Сидел на скамейке прямо перед входом в здание приюта. Над головой низко синело осеннее небо, порывы ветра были холодными, так что хотелось плотнее закутаться в одежду. Солнце, конечно, грело… но как-то настороженно. Словно холодом потерь и страха повеяло из природы. Однако, вопреки этому чувству сердце окрепло и почувствовало тепло. Люди, которые окружали меня, все прекрасно знали об альпинизме, о том, что он связан с риском. И вторя словам священника, негромко повторяли «Аминь» и другие слова незнакомых мне молитв. «Аминь» - разносилось в тишине горного мира… да налетавший ветер шуршал листвой, нес ее через поляну.
Серега Самойлов погиб. Сашка Губаев, Андрей Барбашинов, Гена Шаферов, Иньяки Очоа, Валера Федин, Данияр Мынжасаров, Роберто Пиантони… сколько их! «Господи! – едва не вырвалось у меня, когда перед мысленным взором вставали лица друзей. – Избавь от этой боли! Дай сил!» Кто там еще остался за чертой… И нет ни смысла, ни объяснения. И нет и не было причины не уйти следом… однако, я пока еще здесь. И чувствую этот холодный ветер, чувствую плечо Жан-Пьетро рядом, чувствую силу людей, собравшихся здесь в горах, затылок греет солнечный луч.
Что-то похожее каждый год происходит в ущелье Туюк-су. На мемориале «Погибшим в горах» собираются друзья и родственники – приходят почтить память тех, кого уже нет рядом. Это все, что мы можем сделать сегодня. Ибо у судьбы нет обратного движения. И не повернуть вспять, не исправить ошибки.
А через десять дней я прочитал письмо, от которого по коже побежали мурашки. Короткое сообщение было от Бориса Дедешко:
«Привет, Ден! Сегодня погиб Сергей Лавров. Вел клиента на Маншук по 2а. Лавина. Клиент откопался. Серёгу откопать не смог».
Вот черт! В голове все закрутилось, вспышкой мелькнуло воспоминание… как мы летели в лавине под Гашербрумом, миг моего срыва с потоком снега на пике Абая, пласт под перевалом Пионер… все бесчисленные лавины, в которых я падал, тонул, задыхался, вдруг подобно осколкам взрыва – но в обратном направлении – затолкались вспышкой воспоминаний в мою голову. Ослепительный миг страха! Кто-то уходит навсегда… а кто-то пока остается здесь, временно.
- “Нива” как машина себя оправдывает, Ден, - вспомнился его голос. – В год на содержание уходит тысяча баксов, не больше. На все-про-все…
Это было в Каракоруме. Серега рассказывал про автомобиль.
- Вы ждете на Альпенграде, Ден. Пока я с клиентами потихоньку поднимусь.
Это было зимой в Туюк-су. Серега подкинул работу.
- Ну… ничего-ничего. Бывает. Главное суметь найти общий язык.
Это было в Алматы на совещании комитета по альпинизму. Серега сумел примирить нас.
- Спасибо за вечер, парни! Вы до дома добраться сумеете?
Это было на его свадьбе, когда мы пьяные рассовывали по карманам бутылки вина. Серега с улыбкой понял.
Лавров был человеком сильным. И очень спокойным, взвешенным, рассудительным. Иногда его линия шла вразрез с общепринятой, но никогда не была против кого-то. И мне всегда было приятно с ним находить общий язык. Так, словно я поднимался со своего уровня до его широких взглядов. Тогда я говорил себе: «Отлично! Раз Серега в деле, значит, есть смысл».
А вот теперь я даже не смог проститься с ним по-человечески. Жизни наши разошлись в разные стороны, но я всегда знал, что Сергей Лавров поступает – пусть где-то далеко! – правильно, без напрягов, без вреда и боли для окружающих. А теперь Серж ушел от нас в другое измерение, туда, где нет страха и боли, к высотам, к небу… И останется только День памяти. Каким бы и где он ни был, в ущелье Туюк-су, или на склоне Альбента… либо в другом значимом красивом месте. Это последнее и самое важное, что мы можем сделать для себя и своих погибших товарищей. Собраться вместе, и сказать в память об их силе: «Аминь».
