На Сахалинской волне. By the Sakhalin's wave.

О! Сахалинские горы производят впечатление. Синий бескрайний океанский простор и светлые бастионы скальных башен разделены зелеными склонами сопок. Где бамбук вперемешку с ельником создает палитру буйной жизни. С каждым годом становится теплей, и флора постепенно переходит в тропики. Плато сменяются изрезанными краями, которые противостоят волнам. Красота скальных обрывов, у подножия которых кипит море, щемит сердце романтикой. Вознесенные больше, чем на полкилометра, вершины принимают на себя жар буйного солнца и лютые зимние ветра. Таков Сахалин - калейдоскоп красок, безумие контрастов, смятение чувств и мыслей.

Когда мы выехали из города, то было еще темно. Загадочная бухта Тихая ждала где-то впереди, я продолжал чуствовать себя в сказке, потерял ощущение пространства и времени. Мы пили кофе из заботливо припасенных ребятами термосов, обсуждали прогноз погоды... который здесь борется с климатом.
- Поставим машину ближе к домику рыбаков, - решил Владимир. - Чтоб была под присмотром. Однажды зимой у моих знакомых джип под лед провалился. Так на следующий день, когда вернулись с водолазами, обнаружили, что колеса уже кто-то открутил. Под водой!

Я позавидовал местному авантюризму. С островитянами следовало держать ухо востро. Но эти, вроде, были "своими". И под их предводительством рискнул отправиться куда-то по краю мира. Мы лезли по старым рыбацким веревкам, натянутым со скальных обрывов, брели по пояс в мокрой траве к мистической скальной болванке по прозвищу "Сфинкс", лопали бруснику вепермешку с туземной ягодой клоповкой.
- Она понижает давление, - напомнила Светлана. - Так что ты острожней наедайся.
- Надеюсь, брусника повышает тонус, - парировал я. - Буду стараться пополам.

Сказав, что надо исследовать новую тропу, Владимир повел нас по широкому плавно набиравшему высоту гребню. Где почти не было деревьев. Да и вся другая растительность, посеченная зимними холодами, едва была представлена. А впереди этот гребень задирался острой пирамидой горы - первой в гряде Жданко.

Этот хребет вытянут по восточному краю перешейка, соединяющего Южную и Cеверную части острова. Обособленно от других гор возвышаясь у берега моря, он представляет собой ирезанную формацию около пяти километров длиной при паре километров ширины. По его гребню раскиданы скальные бастионы, в погоне за которыми мы, собственно, здесь и оказались.

Первый достаточно серьезный массив, который мне понравился, дал линию в 2А категории сложности. Дабы не путаться, я предложил окрестить эту гору отдельно от понятия "хребет Жданко". И ребята одобрили название вершины "Бумеранг" в честь туристического клуба, что свел всех в одну команду.
- Надеюсь, Вячеслав не будет против? - я усмехнулся, вспомнив руководителя.

Когда-то Слава Козлов участвовал в гималайских экспедициях, достаточно полазил и в других горах. Именно благодаря его энергии клуб стал тем, что он есть.
Дальше мы остановили взгляды на красивом устремленном в небо треугольнике. Подобно парусу он взмыл над гребнем, весь в мечтах и снах о прекрасном. Казалось, развивался на ветру, наполняясь романтическая дымкой. Понятно, что эффект создавался клочьями облаков. Однако, мне пришлось тряхнуть головой, отгоняя наваждение.

Поэтому, когда командой пролезли маршрут 1Б категории сложности, я предложил назвать вершину "Алый Парус". Очень уж красиво переплелись в сознании природа, детство, искусство. Когда-то много лет назад я учился в театральной студии "Алый Парус" города Южно-Сахалинска. И продолжаю поддерживать контакты с друзьями, творившими под крыльями преподователя Надежды Александровны Бородиной.

- Сюда надо анкер на веки вечные забить, - оценивающе повертел головой Володя. - Принести кусок арматуры с кувалдой, и... прямо в вершину.
- Да, мало кто сюда лазает, - пришлось согласиться. - Только со страховкой. Ну и спускаться по веревке придется.
Когда мы оказались на гребне, то быстренько помчались в сторону главной вершины Жданко. Скалы чередовались заросшими кустарником перемычками. Где приходилось лезть нараскоряку сквозь кедровый стланик и карликовую березу. Слава Богу, вспомнились древние навыки, которые приобрел в походах по Сахалину в незапамятные времена.

Я грезил, уносился мыслями на много веков или тысячелетий назад. В юность не только свою, но и всего мира. Когда планета оставалась светящимся кристаллом. Им можно было играться с чистой улыбкой ребенка.
К главному массиву со стороны моря примыкал громадый скальный бастион. Он подобно средневековой башне спадал отвесами, держа оборону от подступавшего моря.
- Как тебе эта скала? - подмигнула Ксения. - Есть перспективы?
- Бесконечные, - закатил я глаза в ответ. - Такое ощущение, что я сплю.
- Найдем что полазить? - азартно напрягся Владимир.

- Как бы не надорваться! Там все выглядит по-взрослому.
На вершине было тихо, планета кружилась под ногами. Где-то в невероятной глубине бушевало море. Всполохами ветера оттуда доносился рев морских котиков и нерп, что грелись на камнях. Я долго разглядывал панораму, мысли витали в безбрежности моря, тайги и гор. На губах мерцал вкус брусники и океанской соли. В этот миг вдруг... внезапно я понял, что чувствует орел, паря в небе. Расправив крылья, контролируя каждую деталь реальности. Полный сил быть всем и ничем.