2010-03-25

A warm wind is whirling over Almaty. The spring voluptuousness is imbuing the streets and we belatedly understand that frost is going away. After such an inclement winter the thaw came elusive and uncertain. It tempted us as a sparkling mirage slipping away once we trusted its reality.
Soon there will be Italy and later Nepal. Over again - the altitude, the world at your feet, the denuded nerves… and the jump into the battle, as the first and last time. The present is nothing else than past experiences and hopes for future.
First, Boris Dedeshko and I will go to Chamonix as we are invited to the awarding of the Piolets d’Or after the ascension to Cho-Oyu peak by the South-East Face. The Piolet d’Or is a concept that should reflect the foremost trends of modern mountaineering. It is a Cup… a prize, an award. It is a countermark put on the best achievement. But mountaineering is a rather strange sport and the selection criteria of “the best ascensions” and even more “the most remarkable one” are beyond the objectiveness. That is why after two previous nominations (for Broad and Manaslu) I feel much easier… without fanaticism.
And in the middle of April the Himalayas will lie under the plane’s wing once again. I would like not only to conquer the peaks but also to see them, to understand the meaning of the ascensions attempts. I would like to be a part of the dream, its creative part.
And I want to say here that Simone is still surprising me with his effervescent energy and fantasy. We have been climbing together for so many years! And so many years on the edge did not destroy his youthful yearning after adventure. Today he called me from Namche-Bazar, the heart of the Himalayas, and said the mountains were in perfect conditions waiting for our attempt, waiting in harmony, with no vulgar philistine fuss. And I believe him because our mindsets are very similar.
Wish us good luck.

Над Алматы закружился теплый ветер. По улицам начала разливаться весенняя нега, и запоздало мы все поняли, что холода уходят. После столь сложной зимы оттепели никак не хотели приходить насовсем – манили, искрились мгновениями, но ускользали, стоило лишь подумать об их реальности.
Немного осталось до отъезда в Италию, а потом и в Непал. Снова высота, снова мир у ног, опять оголенные нервы… и в бой – как в первый и последний раз. Настоящее – это весь опыт прошлого с надеждой на будущее.
Сначала с Борисом Дедешко мы отправимся на церемонию Золотого Ледоруба в Шамони, куда приглашены после совершения восхождения на пик Чо-Ойю по Юго-Восточной стене. Золотой Ледоруб, это понятие, которое призвано отражать передовые тенденции в современном альпинизме. Это кубок… приз, награда. Это «проба» проставляемая на лучшем достижении. В силу того, что альпинизм является достаточно странным видом спорта, критерии отбора «лучших» восхождений, и уж тем более самого выдающегося из них, выходят за понятие объективности. Поэтому, после предшествующих двух номинаций (за Броуд и Манаслу) мне как-то спокойнее… без фанатизма.
А в середине апреля под крылом самолета снова лягут Гималаи. Немного запоздалая любовь к ним уже начала пускать корни в сознании. Хочется не просто покорять вершины, но и понимать их, видеть смысл в попытках восхождений. Становиться частью мечты – созидательной частью.
Хочется здесь сказать, что Симоне по-прежнему удивляет меня своей кипучей энергией и фантазией. Столько лет вместе! Столько лет на грани не убили его юношескую жажду приключений. Сегодня он позвонил по телефону из Намче-Базара, из сердца Гималаев, и сказал, что горы в прекрасном состоянии, ждут нашей попытки. Гармония – без пошлой суеты мещанства. И я ему верю, потому что думаем мы очень схоже.
Пожелайте удачи.

48.85 КБ

2010-03-23

Проверка оптимизма.

Последний день зимы альпинистская секция ЦСКА шикарно провела на скалах реки Или. Конечно, утром нас заставили понервничать условия – на термометре в машине Татьяны Бондаренко красовалось деление -8 градусов. Подобно ледоколу джип на полном ходу взрезал корку льда на лужах… и фонтаны, перемешанные с осколками стужи, шумно разбегались из-под колес. И выползало очумелое солнце – само себе не веря, что проснулось.
- Как хорошо, что эти промоины по дороге, - улыбнулся Корнеев Андрей. – Может быть, автобусов с туристами меньше будет.
Cохранять природу и скалы – а главное, свободу доступа к скалам – будет, конечно же все труднее. Ворота поставлены, и вскоре кто-нибудь может встать у этих ворот. Чтобы сшибать деньги со всех – можем попасть под эту гребенку и мы, скалолазы. Пугает и разгильдяйство то ли военных, то ли...
- Говорят, кино какое-то снимали, - покачал головой Лёня Крупа.
И ткнул пальцем на верхушку скалы. Там красовалось жуткое сооружение зеленых мешков, призванное обозначать огневую точку. Брустверами эти мешки, набитые грязью, были раскиданы тут и там. Вся долина «Гавани» была опоясана рядами колючей проволоки.
- Ужас!
Я понимал, что это реально. Еще немного, и на правом берегу Или будет не протолкнуться. Разгильдяйство, кучи мусора… И никакая воспитательная работа здесь не поможет. Пока люди не станут воспринимать степь своим домом – это неисправимо.
Но зато скалы!
Спрятавшись от холодного северного ветра в закутке «Гавани» наша команда принялась навешивать веревки и соскребать зимнюю пыль с зацепов. Лазили где и как хотели, где и как могли. В целом, было желание прочувствовать радость движения, свободу действий и мыслей… Над рекой по холмам лежали полосы сугробов, и даже скалы в некоторых местах были укрыты снегом. Даже галок, обычно клекотом оживлявших пространства, не было. Наверное, еще не настала пора их гнездований, и слишком хваткой была память о зиме. Кое-где по расщелинам жемчугом рассыпались искры замерзших водопадов. Это было нелепое сочетание со слабой дымчатой зеленью, подобно призраку кружившей на отогретых боках холмов. Это было ожидание встряски, новизны, полета и стертой до дыр кожи на пальцах.
Яна Гула, примерив новые скальные туфли Барракуды, очевидно, прочувствовала свой истинный хищный характер. И пролезла маршрут, который мы с Леней вымучивали целый час. И, гордо задрав нос, отправилась тренироваться по перилам. Их еще по утреннему холоду под карнизами нацепил Генка Дуров, а потом косо глядел на компанию, что «окопалась» в теплом углу… Так что после обеда, когда солнце склонилось на Запад, и осветило скалы со стороны реки, мы повесили веревки туда. Даже ветер куда-то ушел, предоставив долину весенним объятиям. Виолетта Афуксениди с Серегой Бродским красиво порхали на «пригороде». Лёник и я уродовались на «серпе»… точнее, уродовался только я, а Лёке, пожалуй, все было по-барабану. Несмотря на добавочный килограмм веса, что отъел за последний месяц, он выходил «долбленки», и сетовал, что не хватит времени попробовать трассу на карнизах.
- В выходные, когда все свалят в Ала-Арчу, мы снова сюда приедем, - подмигнул он Тане. – Пусть они там вымерзают, а нам праздник тепла достанется.
- Но я только на два дня смогу, - улыбнулась та в ответ. – Дома кошек не с кем оставить.
В общем, сезон на Или начался. И теперь весенний месяц март должен будет искупить тоскливые снегопады зимнего сезона.
А сегодня утром 02 марта я глянул в окно, и понял, что мой оптимизм долго еще будет проходить проверку на прочность. Под серым небом плавно кружатся хлопья снега, ложатся на уличную грязь… и кажется, что не видать нам ни тепла, ни солнца. Что весь мир замер, упакованный в бетон и железо. Что скалы реки Или – это другая жизнь, чужое прошлое, которое мы на минуту примерили на себя.
Но надеяться на счастье мне никто не запретит.

2010-03-19

Ciao.
Is some problems to publish news from Kazakhstan into my blog. I very sad about this, and am not able to do something. Please pation.
I hope - you'll understand me.

Здравствуйте.
Есть некоторые проблемы по публикации новых сообщений в блог из Казахстана. Это мне очень неприятно, и нет возможности как-то обойти это. Подождите немного, пожалуйста.
Надеюсь на понимание.